Wriothesley Genshin impact
Ризли // Геншин импакт
original
Начальник крепости Меропид
~30 // человек // Фонтейн
"to live as a monster or to die as a good man?"
Ризли - звучит хорошо, уверенно. Гораздо лучше того, что покоилось теперь под пеплом старых воспоминаний. Ризли хотелось, чтобы от них остался лишь невесомый прах. Хотелось вычеркнуть прошлое, изничтожить, ампутировать. Вырезать то треклятое имя из-под кожи и никогда не вспоминать.
Если бы всё было так легко...
Жизнь всегда была его суровым учителем. И главный усвоенный урок: чаша весов - это вовсе не какой-то жуткий абстрактный механизм приговора. Это мы сами.
Обычно всё находится в равновесии: у человека всё есть для счастья, он полностью доволен и находится в состоянии, близком к идеальной стабильности.Обычно...
Но вот он: незначительный, маленький, пока-ещё-не-Ризли - один из сотен обездоленных сирот. Никому ненужный и обречённый влачить жалкое существование в темноте самых грязных улиц.
Его равновесие изначально было нарушено, а моральный компас серьёзно сбит жестокими законами беспризорной жизни.Чего же удивительного, что стоило в его жизни появиться "семье" - людям, которые заменили родных и которым он был небезразличен, - как Ризли решил, что его серую судьбу осветило долгожданное солнце.
Под заботливым крылом всё, казалось, пришло в благодатное равновесие...Чтобы однажды лишь больно обрушиться вниз.
Руки тёплые, прикормившие, давшие кров, оказались руками душекрадов, торгующих детьми за звонкую монету. Слишком чуткий, слишком любопытный, как маленький волчонок, он случайно раскрыл страшную тайну.
И в свои десять сполна ощутил, как рушится весь мир. Как под красивой конфетной обёрткой оказываются лишь горькие гниль и черви.Чаша весов ухнула вниз, кажется, вместе с его кристально чистой детской душой.
Ризли отрешённо смотрит на нож подле тарелки с дымящимся горячим ужином. Трогает пальцем настойчиво - нет, не острый. Совсем. Он молча встаёт из-за стола и уходит. Картинка в маленькой голове начинала складываться.Ризли помнит: строгий, леденеющий взгляд "матери", направленный в спину словно дуло пистолета.
"Зачем ты трогал точильный камень?"Её слова - раскатистое эхо на кончиках дрогнувших тонких пальцев.
"Я больше не буду" - роняет как по привычке, потупив взгляд в пол.Точно, он больше не будет.
Под этой крышей ему жизни больше нет.Глубокой ночью мальчик ускользает прочь, пряча за пазухой один лишь тупой столовый нож. На лезвии несколько неровных царапин - попытки в спешке заточить, не увенчавшиеся успехом.
Ризли ведёт по царапинам пальцами и понимает - его чаша не просто упала вниз. Она давно уж переполнилась и лилась рекой бурной.
В которой он думал утопить виновников своего несчастья - и не только своего. Множество наивных маленьких душ - таких же, как он сам, было поймано в эфемерную золотую клетку, висевшую над пропастью.
Заплати деньги - клетка послушно откроется, выкидывая пищащих птенцов из уютного семейного "гнезда" прямиком в чужие руки.Всем правят деньги - ещё один урок, преподанный жизнью.
А значит, нужно было их заработать, дабы поставленной цели достичь.
И Ризли трудится, не покладая рук, берясь за мелкую работу любой степени грязности, любые подработки, к коим допустили бы подростка.
Трудится ради конкретной цели - его "когти" были слишком слабыми, ломкими, чтобы кого-то убить, пусть даже глубоко ненавистного.Ризли вспоминает редкие деньки, когда дорывался до библиотеки "семьи", погружаясь в чтение пыльных трудов о принципах механики.
Кто бы мог подумать, что это ему так пригодится.
В голове тут же вспыхивает яркой спичкой новая идея: ведь можно вложить силу и в слабые руки.
И Ризли мастерит свои первые перчатки из подручных материалов, или добытых на первые нажитые деньги.
Постепенно он вырастал из волчонка в волка - слишком быстро, для своих лет.Идея обретает смысл, и Ризли вкладывает первые заработки в перчатки, стараясь их усовершенствовать, вытягивая как губка новые знания из окружения, у более-менее разговорчивых взрослых.
Он не сильно думал о своём будущем - думал лишь о своей цели, и не более. Не сгинуть. Не раньше, чем ему удастся положить конец фальшивой "семье", по крайней мере.Тупой столовый нож совсем погнулся, но мальчик не выпускает его из покрытых царапинами и ссадинами рук, вытаскивая им очередные проржавевшие гвозди из покосившейся изгороди.
Ничего, ещё могут послужить, если оттереть ржавчину уксусом.
Гвозди достаточно острые... Вот бы сделать так, чтобы они могли лететь на высокой скорости, подобно пулям. Кажется, он видел древние чертежи спускового механизма арбалетов. Жаль, других - не было.И вот оно - настал день икс. В перчатки вложено двенадцать аккуратных гвоздей - по шесть каждому из намеченных двух жертв. Ризли читал литературу о строении человеческого тела, примерно шесть гвоздей на каждый отдел, в туловище можно и два сразу, оно ведь большое. Должно хватить.
Ризли отчётливо понимал: он идёт на умышленное преступление. На убийство.
Но что делать, если иного пути не было? Если по обе стороны - глухие стены, безо всякого просвета.
Идти вперёд и делать, что должно.В руках тихо звенят отмычки. Ризли хорошо научился работать с замками, ведь это такие же механизмы - отзывчивые к рукам, которые знают их устройство.
С кухонного зала тянуло ароматом горячего ужина, посасывая под ложечкой, - всё, как из дальних уголков его памяти, отзывалось...тошнотворной приторностью.
Хлипкую угловатую тень подростка было сложно заметить, да и он тут такой не один ведь был (если не учитывать чуть разнящийся возраст).Он находит обоих "родителей"-живодёров: те, как ни в чём ни бывало, сидели в кухне, за оживлённой беседой.
Что он чувствовал в тот момент? Спрашивали позднее, на судебном слушании, спрашивали и чуть до него. Так что же...?
Ничего особенного - хотелось сказать.
Ризли ощущал лишь туповатую жгучую пустоту, безмолвно направлявшую его руки: "просто бери и делай".
Это не люди. Это чудовища, заслужившие своё - пусть и прячутся под благостными улыбками и лучистыми глазами. Ризли помнит: внутри под ними только лишь гниль.
А ещё голова - самый важный отдел человеческого тела.Ризли вскидывает руку в тяжёлой перчатке, и всё раскалывается надвое.
Благостные лица разлетаются как труха, искажаясь ужасом и болью. Ризли видит, как вся их гниль выходит вместе с кровью, багровым брызгает, расплываясь под тканью одежд быстро растущими тёмными пятнами.
Однако начинающий инженер Ризли допустил явную оплошность в конструкции своих первых перчаток: в результате перегрузки те взрываются, разлетаясь на мелкие части.
Едва стоя на ногах, он ощущает как по лицу течёт что-то прохладно-тёплое, отдавая запахом знакомой ржавчины в самую глубину лёгких.
Ощупывает место под правым глазом, будто в трансе, натыкаясь на нечто острое прямо под нижним веком.Кусочек гвоздя - вот так ирония. Может, его убило собственное изобретение? Может, это заслуженно?..
Но какое-то время Ризли ещё держится, ровно столько, чтобы выпустить всех приёмышей, остававшихся под этой проклятой крышей.
Никаких жертв больше, кроме двоих, корчившихся у его ног.
Они всё ещё были живы - ещё один просчёт начинающего инженера Ризли."И как много вы продали или убили?..."
Он склоняется ниже, всматриваясь в бледнеющие тела, и с лица его капает кровь, смешиваясь с их.
Всё существо пронзает раскалённой спицей - он содрогается от отвращения."Как мерзко...моя кровь абсолютно такая же."
Ему запомнился тот момент - донельзя, до безобразного отпечатался, и новой волной ярости в душе поднялся.
Заметив слабое шевеление, Ризли сначала оборачивается на выход, где промелькивает последняя фигура убегающего прочь ребёнка."Бегите....Бегите все, так далеко, как смогут унести вас ноги. А здесь не на что смотреть."
Затем берёт со стола нож и старательно бьёт под левое ребро, но тело бьётся в судороге, и Ризли промахивается, попадая в горло, - к тёмной крови добавляется та, что посветлее оттенком.
Но всё так же отвратительно похожая на его.
"Нет. Нет. НЕТ."
Три ровных удара, чтобы тело затихло. Ризли медленно выдыхает, откидывая с лица свои спутанные тёмные космы. Нож выпадает из пальцев, более не нужный. Он никогда больше не совершит преступления.
Возможно, потому что умрёт прямо сейчас - он был готов и к такому финалу.
В конце концов, справедливость уже восторжествовала - пусть и таким путём.Под глазом всё больше саднило, и кухня поплыла перед глазами. На заплетающихся ногах он присел на стул рядом, обняв спинку руками и перевесившись через неё. Смотрел на два тела, как маленький окровавленный цербер, стерегущий грешников. Они теперь никому не принесут зла - никогда.
Глаза смыкаются - он думал, уже навсегда.
Хотя, возможно, тот, ещё-не-Ризли умер в тот самый момент, в этой самой кухне.Он очнулся, прикованным к кровати, а если точнее, больничной койке.
Запястья обнимал холод металлических наручников.
Женщина рядом вела протокол, косясь с откровенной опаской. Конечно, взгляд, которого заслуживает преступник. А Ризли им и являлся... Хотя, судя по взгляду, женщина считала, что он ещё и психически не здоров."Я жив. А почему я жив...?" - в мутно-серых озёрах застыл вопрос без ответа.
Видимо, он всё же должен был прочувствовать всю тяжесть свершённого греха - посмотреть в глаза безвинных людей и ощутить себя прокажённым перед волей беспристрастного суда Фонтейна.
"Ваше имя?" - напряжённо спрашивает женщина.
Мальчик задумывается. Прошлого его больше нет, и не будет никогда. Он символично вспоминает подсмотренное мельком в каком-то некрологе с краю газеты имя. Правильно, пусть это будет кто-то с того света.
"Ризли".
На суде новоявленный Ризли покорно во всём сознаётся и рассказывает в подробностях - возможно ненужных, но достаточно ярких, дабы вызвать ропот в зале. Но так ли уж мало подобных ему? Наверняка, эти стены видели сотни подобных дел. Он убеждается в своей незначительности, когда зал покидает Архонт, - даже не дождавшись окончания заседания.
Его судьба уже была решена, и это приносило странное успокоение.
Фигура судьи - словно ангел неземной - высится перед...Ризли опускает взгляд, слушая долгое молчание. Его руки всё ещё чувствуют тяжесть перчаток и ножа. Тяжесть вины. А глаза помнят кровь - отвратительно того же цвета.
Он был ужасен. И готов был понести наказание."Так вас зовут... Ризли, значит? А ваш день рождения?" - вновь вопрошают, и он говорит чуть увереннее -
"Сегодня."Ризли - тот, кто переродился и полностью от прошлого отрёкся. Оказавшись в стенах крепости, мальчик посвятил всего себя совершенствованию во всех возможных направлениях.
Каким-то непостижимым образом в его кармане обнаруживается сокровище - Глаз Бога, наполненный силой крио. Добродушная женщина за стойкой регистрации предупреждает его - спрятать.
Ещё один урок, усвоенный им: всё ценное должно быть хорошо спрятано.
Он едва касается холодного стеклянного шарика, вшив его в одежду накрепко. Не увидеть, не украсть.
Без всякой магической силы (если не считать некоторых химических зелий), Ризли углубляется в механику, собирает новые рукавицы, одерживая победу за победой на Ринге, хоть иногда и лишаясь своей главной вещи - ничего, накопленные знания позволяли ему собрать новую и получше прежней.Он зарабатывает небольшое состояние и умело вкладывает его, вскоре нарастив такой капитал, какому позавидовал бы любой заключённый. Позавидовал и сам герцог, попросту присвоив всё богатство себе. Бесчестный поступок возжёг в людях Меропид праведный гнев.
Дни герцога были сочтены - вернее, были бы, но он даже не пожелал отстоять свою честь в поединке... Возможно, никакой чести не было и в помине?И вот, теперь-уже-Ризли входит в кабинет с кованой дверью и высоким потолком, устраиваясь в кресле с высокой спинкой.
"Герцог Ризли..."
Ему кажется, прошла целая вечность в этих стенах, засела в старых шрамах... И закончилась в тот же день.
Его срок закончился, но сам он - остался, найдя здесь своё постоянное пристанище и призвание.
Здесь были друзья, люди, что встали бы горой за него. А там...что там, наверху?
Лишь косые взгляды и тяжесть выкорчеванного прошлого.
Нет, для него существовал лишь Ризли.
Ризли, рождённый в Меропид.
Отредактировано Wriothesley (2023-10-24 20:02:45)
